<...> Политический реализм утверждает, что политика, как и общество в целом, управля­ется объективными законами, имеющими свои корни в человеческой природе. Чтобы усо­вершенствовать общество, нужно в первую очередь понять законы, по которым оно живет. Эти законы действуют, оставаясь глухими к нашим предпочтениям, человек может бросить им вызов, лишь рискуя провалом.

<...> Главная веха, которая выделяет политический реализм во всем ландшафте м"Р°' вой политики, - это концепция интереса, определяемого в терминах силы [влияния]. -У" концепция дает возможность понять связь между мотивами, лежащими в основе между'®" родной политики, и исследуемыми фактами. Она выделяет политику как самостоятельну сферу действий, отдельную от экономики, этики, эстетики и религии. Без такой концспп теория политики, как внешней, так и внутренней, была бы абсолютно невозможно!!, и

ie смогли бы проводить различие между политическими и неполитическими фактами, мь сти хотя бы толику системного порядка в сферу политики.

w < > Концепция интереса, определяемого в терминах силы [влияния], вынуждает блюдателя придерживаться определенного порядка в осмыслении реальности, вно-

национальность в политическую науку, делая возможным теоретическое осмысле-

политики. Она выявляет во внешней политике удивительную целостность; таким , разом, американская, британская или российская политика, последовательная сама

„gge^ предстает как рациональная, понятная цепь событий, независимо от различ-|Ы\ мотивов, предпочтений, интеллектуальных и моральных качеств сменяющих друг novra государственных деятелей. Реалистическая теория международной политики упреждает, таким образом, две типичные ошибки: сосредоточенность на побудитель­ных мотивах и идеологических предпочтениях...

<...> Эти же соображения можно отнести и к понятию "сила". Ее содержание, ха-оактер использования обусловлены политическим и культурным контекстом. Сила может выражать все, что связано с установлением и поддержанием контроля одного человека над другим. Она, таким образом, покрывает собой все социальные отноше­ния, служащие этой цели, - от физического насилия до самых тонких психологических связей, позволяющих одному разуму властвовать над другим. Сила включает в себя^ господство одного человека над другим - и тогда, когда она упорядочивается мораль­ными соображениями и конституционными рамками (как в западных демократиях), и тогда, когда она представляет собой бесконтрольное и варварское насилие.людчиняясь лишь законам собственной мощи и находя единственное оправдание ^собственном разрастании. <...>

Концепция интереса, определяемого в силовых понятиях, предупреждает как экс­цессы во имя морали, так и политическое безрассудство. Ибо, если мы взглянем на любую страну, включая нашу собственную, как на политический организм, пресле­дующий свои интересы, определяемые в терминах силы, то мы найдем оправдание любым из них. И оно будет иметь двойной смысл: мы можем судить другие страны так же, как свою, и, подойдя к ним таким образом, мы уже будем способны проводить политику, уважающую интересы других наций, защищая и продвигая в то же время свои интересы.

Умеренность в политике не может не отражать умеренность моральных суждений. <...> Международная политика, как и любая политика - это борьба за влияние. Ка­ковы бы ни были конечные цели международной политики, оно всегда - самая непо­средственная цель. Государственные деятели, народы могут в конечном счете доби­ваться свободы, безопасности, процветания или самого влияния. Они могут опреде­лять свои цели в форме религиозного, философского, экономического или социального идеала. Они могут надеяться, что этот идеал материализуется через свою внутреннюю Сергию, путем божественного провидения или естественным ходом человеческого Развития, Они могут добиваться реализации своих целей неполитическими средства-ми' ^ими как техническое сотрудничество с другими нациями или международными Рганизациями. Но в любом случае, когда они стремятся достичь своих целей средст-ами ^^шународной политики, они делают это, добиваясь силой. Крестоносцы хотели вободить святые места от господства неверных; Вудро Вильсон - сделать мир безо-СН1>1М Для демократии; нацисты - открыть Восточную Европу для немецкой колони­ями, установить господство над Европой и завоевать мир.

Поскольку все они для достижения своих целей избрали силу, они и могли счи­таться игроками на арене мировой политики.

<...> Политическая власть - это психологические отношения между теми, кто ее осуществляет, и теми, над кем она осуществляется. Это дает первым возможность кои тролировать действия последних с помощью того влияния, которое они оказывают на их умы. Это влияние проистекает из трех источников: ожидание выгоды, боязнь про­игрыша, уважение или любовь к людям и институтам. Оно может осуществляться приказами, угрозами, убеждением, харизмой человека или института либо сочетанием любых этих факторов.

<...> Борьба за влияние универсальна во времени и пространстве, и это неопровер­жимый факт, вытекающий из опыта.

Невозможно опровергнуть, что в историческое время независимо от социальных экономических и политических условий государства сталкивались друг с другом в соперничестве за господство. Хотя антропологи и утверждают, что некоторые перво­бытные народы могли быть свободны от стремления к власти, никто пока не проде­монстрировал, каким образом можно воссоздать в мировом масштабе такое состояние умов, которое бы устранило с международной арены борьбу за господство. Было бы бесполезным и даже саморазрушительным пытаться избавить один или несколько на­родов земного шара от стремления влиять и в то же время оставить это желание не­прикосновенным у других. Если жажду господствовать нельзя устранить повсюду в мире, те, кого и можно было бы излечить от нее, просто пали бы жертвой других.

<...> Любая политика, будь то внутренняя или внешняя, выявляет три базовые мо­дели, то есть все политические феномены могут быть сведены к одному из трех основ­ных типов. Она стремится либо к сохранению мощи, либо к усилению мощи, либо к демонстрации мощи.

Этим трем образцам политики соответствуют три типа международного поведения. Страна, чья внешняя политика направлена на сохранение мощи, а не на ее перераспре­деление в свою пользу, придерживается линии статус-кво. Страна, которая стремится путем изменения сложившегося соотношения сил обладать дополнительной мощью в сравнении с уже имеющейся, проводит политику империализма. Нация, чья внешняя политика заключается в демонстрации имеющейся мощи как с целью ее сохранения, так и с целью наращивания, проводит политику поддержания престижа. Впрочем, формулировки эти носят временный характер и нуждаются в дальнейшем уточнении.

<...> Дипломатия - элемент мощи нации. Важность дипломатии для сохранения всеобщего мира лишь частный аспект этой общей функции. Ведь дипломатия, если она завершается войной, не может достичь главной своей цели - обеспечить национальные интересы мирными средствами. Так было всегда, и особенно это актуально па фоне разрушительного потенциала всеобщей войны. Уже упоминались четыре задачи, с которыми должна успешно справляться внешняя политика, чтобы обеспечить нацио­нальные интересы и сохранить мир.

Нам предстоит пере4юрмулировать эти задачи в свете особых проблем, которые поставила перед дипломатией современная мировая политика. <...> Четыре основных правила

Дипломатия должна быть свободна от духа крестовых походов. Это первое прави­ло дипломатии, пренебрежение которым чревато риском войны. Как писал Уильям

Самнер', "если хочешь войны - изобрети доктрину. Это - самый страшный тиран, Р руд когда-либо порабощал человека, ведь он овладевает его разумом и заставляет

-„давать самого себя. Цивилизованные люди самые жестокие свои битвы вели за с ктоины. Освобождение гроба Господня, "баланс сил", "торговля идет за флагом", д владеет сушей, владеет и морем", революция, вера - за все это люди отдавали пни '^—^ Стоит лишь пустить в оборот ловкий политический лозунг, и, однажды поснувшись, вы обнаружите, что он властвует над вами, определяет вашу судьбу, потив которой вы бессильны. Что может быть противнее трезвому государственному

^ здравому смыслу, чем одержимость абстрактной идеей, не имеющей определен­ного отношения к тому, что действительно поставлено па карту".

< > Религиозные войны показали, что попытки навязать себе собственную рели­гию как единственно верную тщетны, не говоря уже о цепе. Потребовалось столетие почти беспрецедентного кровопролития, опустошения и варварства, чтобы убедить противников, что две религии могут взаимно терпеть друг друга.

Место двух великих христианских верований заняли в наше время две политиче­ские религии. Потребуется ли им заново усваивать уроки Тридцатилетней войны2 или они вовремя откажутся от универсалистских притязаний, которые неизбежно оборачи­ваются нескончаемой войной?

От ответа па этот вопрос зависит дело мира. Ибо только если ответ будет утвердитель­ным, может с<1)ормироваться моральный консенсус, основанный па разделяемых убеждениях и общих ценностях, - консенсус, которого мы имеем шанс достичь в рамках дипломатии ми­ра Только тогда дипломатия сможет взять на себя конкретные политические проблемы, тре­бующие мирного решения.

Внешнеполитические цели должны формулироваться через призму национального интереса и быть поддержаны адекватной мощью. Это второе правило дипломатии, направленной па поддержание мира. Национальный интерес миролюбивой страны может формулироваться только через призму национальной безопасности, а она долж­на предполагать целостность национальной территории и неприкосновенность ее ин­ститутов. Национальная безопасность в таком случае - это тот необходимый минимум, который дипломатия должна защищать адекватными возможностями и бескомпро­миссно^...> Сегодня, если исключить радикальное смещение ядерного баланса сил в пользу одной страны, дипломатия, чтобы гарантировать одну страну от ядерного уничтожения, должна обезопасить все страны. Когда национальный интерес определя­ется в столь ограниченных и абстрактных терминах, дипломатия должна соблюдать

свое третье правило.

Дипломатия должна видеть политическую ситуацию с точки зрения других стран.

Ничто так не губительно для нации, как крайний эгоизм и полное нежелание прини­мать во внимание естественные страхи и надежды других". Каковы национальные интересы других стран, если смотреть на них через призму национальной безопасно-сти; и как их совмещать с твоими собственными? Определение национальных иптере-

сов в терминах национальной безопасности более достижимо, интересы двух прет стоящих стран более совместимы в рамках биполярной системы, нежели в люк ином балансе сил... <...> м

Страны должны быть готовы к компромиссу по всем вопросам, которые не пцп ются для них жизненно важными. "Любое правление, человеческая выгода, радост' любая добродетель и разумное действие основаны на компромиссе и торге. Мы vni ' новешиваем неудобства: что-то отдаем и что-то берем; уступаем какие-то права кот рыми хотят пользоваться другие. Мы должны жертвовать какими-то естественными свободами, чтобы пользоваться благами от общей принадлежности к великой импр

рип. По во всех честных сделках плата за то, что удается выторговать, должна бытк пропорциональной.

Никто не будет торговать тем, что дорого его сердцу.

Здесь дипломатия сталкивается с самой трудной задачей. Для умов, не замутненных мессианским духом какой-либо политической религии и способных объективно смотреть на национальные интересы обеих сторон, разграничение этих жизненных интересов не должно представлять трудности. Другое дело - компромиссы по второстепенным вопро­сам. Здесь задача не в том, чтобы разграничить и определить те интересы, которые по са­мой своей природе могут быть разграничены и определены, а сбалансировать те, которые соприкасаются по многим пунктам и могут переплетаться так, что разграничению не под­даются. Задача огромна - позволить другой стороне пользоваться определенным влиянием в промежуточных зонах и в то же время не допустить их включения в свою орбиту. Не менее трудно сделать так, чтобы, сохраняя на возможно более низком уровне влияние дру­гой стороны в регионах, примыкающих к твоей зоне безопасности, не включать эти регио­ны в собственную орбиту. Для решения этих задач пет готовых к применению формул. Только путем непрерывного процесса адаптации, подкрепленной твердостью и сдержанно­стью, можно достичь эффективного компромисса по второстепенным проблемам. Нужно, однако, сразу указать, какие подходы могут облегчить, а какие затруднить достижение компромисса.

В первую очередь следует отметить, в какой степени успех компромисса, то есть со­блюдение четвертого правила, зависит от соблюдения первых трех правил, которые в свою очередь взаимозависимы между собой. В той мере, в какой следование второму правилу зависит от реализации первого, в той же мере третье правило ждет своей реализации в за­висимости от соблюдения второго. Страна может разумно подойти к своим национальным интересам, только отказавшись от мессианства политических доктрин. Страна способна объективно взглянуть на национальные интересы других лишь тогда, когда она уверена в том, что соблюдает собственные интересы. Компромисс по любому вопросу, каким бы малозначимым он ни был, невозможен, если стороны не уверены в защищенности собст­венных национальных интересов. Таким образом, страны не могут надеяться на выполнение четвертого правила, если они не соблюдают три других.

• [ На главную ]
• [ Библиотека ]
• [ Reader ]
• [ Программы ]
• [ Абитуриенту ]
• [ Фотоальбом ]
• [ О ФП ]
• [ Гостевая книга ]
• [ Ссылки ]
• [ Обратная связь ]