Факультет политологии МГИМО МИД России
"СОЦИОЛОГИЯ И ПОЛИТИКА"

Глава третья

ПОЛИТИКА КАК ПРИКЛАДНАЯ СОЦИОЛОГИЯ 37. ПОЛИТИКА КАК НАУКА

Из разнообразных областей явлений научному наблюдению подверглись прежде всего те, которые были дальше всего от человека. Его исследованию подверглось пре­жде звездное небо и уже после - царство растений; география - более древняя наука, чем анатомия; гораздо менее касающееся нас происхождение земного шара давно сде­лалось предметом научных исследований, прежде чем подпали научному исследова­нию общественные явления и народная жизнь. <...>

То, что близко, с чем человек свыкся в повседневной жизни, позже всего исследуется научно уже по той причине, что совершенно не обращает на себя внимание человека и кажется ему хорошо известным. Социальные явления повседневной жизни по представля­ют для него ничего удивительного; для них он имеет достаточные, разумеется, суеверные и ошибочные, но вполне его удовлетворяющие объяснения; для пего пет никакого основания видеть их причину в чем-либо другом, а не в произвольных побуждениях людей. Эти соци­альные явления будничной жизни в их хронологической последовательности образуют народную жизнь и историю; и вполне естественно, что свое понимание этих явлений чело­век переносит и в народную жизнь и историю и вполне довольствуется этими привычными ему и с детства свойственными его духу объяснениями. Сообразно с этим, закон для него есть проявление законодательной воли князя или другого властелина; война - результат стремления к подвигам одного или многих, которым принадлежит решающее влияние;

увеличение государства - их заслуга, потеря провинции - их вина и т. д.

Между тем как эти исторические соображения и это понимание государственной жиз­ни переносятся обыкновенно на будущее, так называемая политика сводится к формулиро­ванию желаний относительно деятельности власть имущих, к критике их действий, [с]

помощью критерия личной выгоды, большею частью прикрывающегося интересами обще­ства или всего человечества.

Такое отношение к истории и политике показывает лишь, что эти области явлений далеко не достигли еще ныне высоты научного знания, что в них царит еще полумрак ' суеверия и что они полны самых наивных обманов.

Лишь опираясь на социологию, политика станет, как мы это видим ниже, позитив­ною наукою.

38. ПРИМЕР ОШИБОЧНОГО ПОЛИТИЧЕСКОГО ПРЕДВИДЕНИЯ

Успешная политика должна считаться с исторически сложившимися отношениями, так как действительно лишь то, что выработалось исторически. Продукт доктрины, введенный в жизнь декретом, должен сперва выдержать борьбу с действительностью и тогда лишь получает существование и прочность. Продукт теории приживается лишь там, где сумеет приспособиться к существующим отношениям; где он уплатит дань всесильному закону приспособления, господствующему над всею природою, следова­тельно, и над социальным миром. Если в нем нет способности приспособления, он будет выкинут из жизни земными силами, управляющими процессом социального

развития. <...>

Во всяком случае, конечные цели идеализма разумны; неразумны лишь средства и пути к их достижению. Кто будет спорить, что было бы желательно, чтобы все народы Австрии говорили на одном языке? Еще лучше было бы, чтобы все народы, населяющие землю, делали это! Ошибка идеалистов (и воломопистов, то сеть людей, мечтающих о едином всемирном языке) в том, что они верят в возможность достижения этой разумной цели посредством приказа "быть посему!". Па основании хода развития человечества можно сделать вывод, не противоречащий логике, что когда-нибудь мы достигнем тако­го состояния, но желать быстрого осуществления этой идеальной мечты, насилуя зако­номерный и медленный ход развития (потому что природа не только не делает скачков, но и никогда не спешит) - большая ошибка. Народности и племена, подобно всякому существу в природе, существуют до тех нор, пока не изживут всех своих жизненных сил. Они хотят жить и осуществляют это желание по мере своих сил. Вселенная есть не что иное, как игра сил. Разумная политика покоится па правильной оценке сил. Лишь жиз­ненность, лишь сила отдельных социальных и национальных сообществ дарует им право существования. Сила эта проявляется в борьбе, которая является своего рода судом Бо-жиим, выяснением прав существования. Во всяком случае, умная политика требует предварительной оценки сил и не позволяет- бросаться очертя голову в борьбу, как то постоянно делала немецко-либеральная партия в Австрии.

Дальнейшая ошибка идеализма состоит в крайне одностороннем и субъективном понимании своей рациональной и конечной цели. Без сомнения, объединение культур, уничтожение разнородных социальных частей лежит, так сказать, в программе буду­щего природы. Только каждая нация видит это будущее сквозь особенные очки. Пред­положение, что общая европейская культура приведет когда-либо к общеевропейскому языку, не противоречит логике. Возникновение нее больших агломератов, говорящих одним языком, не противоречит ходу исторического развития. По, во-первых, цели,,' осуществление которых невозможно в близком будущем, можно считать для нашего тысячелетия несуществующими, утопичными; во-вторых, еще вопрос, может ли опре­деленный процесс нациопализирования помочь работе будущего тысячелетия или даже просто остаться безвредным. Ведь мы не знаем, какой язык победит в европей-

ском Вавилоне. Все эти социологические соображения содержат в себе одно наставле­ние для политика и государственного человека: предоставить отдельным племенам, народностям и национальностям развиваться и изживать свои жизненные силы, нико­гда и нигде не вмешиваться грубою рукою в естественный процесс развития и предос­тавить Богу заботу о будущих тысячелетиях. Вот высшая нравственная заповедь внут­ренней политики государства; в ней совпадает высшая политическая мораль с полити­ческой мудростью.

. Политические ошибки могут происходить из двух причин: вО-первых, когда за де­ревьями не видят леса и, во-вторых, когда лес мешает рассмотреть отдельные деревья, то есть когда за общим ходом развития упускают из виду подробности или за подроб­ностями - общий ход развития. Мы иллюстрируем это положение фактами из австрий­ской действительности.

Кто постоянно имеет в виду общий ход развития человечества и замечает, что его тенденция заключается в переходе от разнородной множественности племен и языков к однородным и национальным агломератам, тот легко может отнестись пренебрежи- • телыю к множественности историко-политических индивидуальностей и недостаточно ее оцепить, в предположении, что эта множественность разнородных сообществ не более как переходная ступень к будущим, постоянно большим единствам. <...> Оши­бочно думать, что так как история человечества дает нам постоялно все новые приме­ры исчезновения разнородного, то и политика имеет право угнетать разнородное и индивидуальное в пользу общего хода развития. И это потому было бы ошибочно, что естественный процесс развития представляет собой не прямую, зигзагообразную ли­нию, в которой отдельные составные вовсе не должны придерживаться направления общего хода развития и тем не менее составляют необходимые части его. Так что, когда австрийские нейтралисты, со времени Иосифа 11, полагали, что множественность разнородных национальностей нерациональна и лучше бы было покончить с ними и на их место установить один язык и одну национальность, то мнение это, по-видимому, разумно, так как не теряет из виду желательного и действительного направления в общем ходе развития человечества. На самом же деле, это мнение ошибочно, так как слишком низко ценит отдельные моменты процесса развития, не менее необходимые и неизбежные, без которых бы не было общего развития. Есть и другая причина оши­бочности этого мнения. Если мы даже оставим в стороне то обстоятельство, что ука­занная выше тенденция процесса развития распространяется, быть может, па тысяче­летия и составляется из отдельных моментов, длящихся столетия, то мы все же ничего не знаем об окраске указанного процесса развития. Должно признать, что если евро­пейская цивилизация будет развиваться еще тысячелетия, то европейцы в конце кон­цов будут говорить одним языком и многие из современных языков будут принадле­жать к числу мертвых. Но кто бы мог теперь сказать, какой именно язык окажется об­щеевропейским; вероятно, этим языком не будет ни один из современных, а (назло всем заботящимся о чистоте языков) некоторая смесь из них. Поэтому неосновательно было бы и ничем не оправдываемо, на основании общего направления развития (окра­ски которого мы не знаем), провозглашение какого-либо современного культурного языка господствующим, равно как и насильственные действия против всех остальных. <...>Культурное государство должно щадить все живущее и охранять не только его естественное развитие, но и его законную борьбу за существование.

 
Используются технологии uCoz